Бецкой Иван Иванович (1704-1795) — русский государственный деятель, побочный сын генерал-фельдмаршала князя И.Ю. Трубецкого. Отец его попал в шведский плен в самом начале Северной войны после поражения русских войск под Нарвой в 1700 году. По одной из версий, пленный генерал в Швеции познакомился с баронессой Вреде, которая в феврале 1704 года родила ему сына. Тайна его рождения до конца не была раскрыта. В спорах о настоящей матери И.И. Бецкого историки и биографы не пришли к единому мнению. Приехавшая к мужу в плен княгиня Ирина Григорьевна Трубецкая согласилась принять мальчика в свое семейство, где он воспитывался вместе с их дочерью Анастасией.

По традиции того времени, мальчик получил усеченную фамилию отца — Бецкой. К концу жизни сиятельный князь захочет, чтобы сын взял его фамилию и стал «настоящим» Трубецким. Но Иван Иванович ответит, что «известен стал под именем Бецкого и с этим именем останется и умрёт». При всей значительности рода своих предков И.И.Бецкой имел все основания считать, что и его «укороченная» фамилия оставит не менее яркий след в истории российского отечества.

Отец готовил его к военной карьере, отдав в кадетский корпус в Копенгагене. Однако судьба распорядилась иначе: во время учений в Датском кавалерийском полку, где началась его служба, он получает серьезную травму и вынужден уйти в отставку. Желая продолжить свое образование, он слушает курсы лекций в различных учебных заведениях Германии, затем — в Париже.

В 1728 году Бецкой возвращается в Россию, где служит адъютантом при своем отце, генерал-фельдмаршале.

Дальнейшую его карьеру ускорили два дворцовых переворота. Во время первого — Елизаветы Петровны, — он был посредником в ее сношениях с послом Франции в России, а в решающую ночь с 24 на 25 ноября 1741 года находился безотлучно при цесаревне, за что, по мнению Ю.Б. Иверсена, «хотя был еще небольшаго чина, но удостоился получить из рук императрицы орден св. Екатерины, снятый государыней с себя». Справедливости ради стоит сказать, что известный исследователь русских медалей возможно ошибался: история с орденом «снятым государыней с себя» была на самом деле, но действующим лицом ее, скорее всего, была сестра Бецкого, Анастасия Ивановна, графиня Гессен-Гомбурская. Именно ее фамилия есть в «Списках кавалерственных дам ордена Св. Екатерины» в 1741 году.

Императрица назначает его сначала в свиту герцогини Иоганны Елизаветы Ангальт-Цербстской, матери невесты наследника престола — в будущем Екатерины II.

Иоганна-Елизавета
Гольштейн-Готторпская

По сведениям из многочисленных источников, у матери будущей русской царицы и незаконнорожденного графа Бецкого была своя тайна. Когда София-Фредерика-Августа стала российской великой княгиней, немецкие историки перерыли все штеттинские архивы в поисках материалов о жизни её родителей в этом городе и не нашли даже метрических записей о рождении принцессы. Материалы… исчезли. Единственной причиной этого исчезновения историки посчитали тайну рождения принцессы. Пока сорокалетний полковник Христиан-Август маршировал со своим полком по дорогам Пруссии, его восемнадцатилетняя супруга Иоганна-Елизавета в Париже познакомилась с молодым русским аристократом. Итогом этого знакомства и стало, как считают многие, появление на свет принцессы Софии-Фредерики-Августы. Одни историки, касаясь этой темы, тактично указывают, что молодой русский аристократ был просто одним из друзей Иоганны. Другие были иного мнения. Например, известный журналист-историограф Н. И. Греч, знавший тайны российского двора по материалам III Отделения Его Императорского Величества канцелярии, писал: «Немецкая принцесса происходила от русской крови. Отец её, принц Ангальт-Цербстский, был комендантом в Штеттине и жил с женой в разладе. Она проводила большую часть времени за границею, в забавах и развлечениях всякого рода. Во время пребывания в Париже в 1728 г. сделался ей известным молодой человек, бывший при посольстве, Иван Иванович Бецкой, сын пленника в Швеции князя Трубецкого, прекрасный собой, умный, образованный. Вскоре, по принятии его в число гостей княгини Ангальт-Цербстской, она отправилась к своему мужу в Штеттин и там 21 апреля 1729 г. разрешилась от бремени принцессою Софиею-Августою, в святом крещении Екатерина Алексеевна. Связь Бецкого с княгинею Ангальт-Цербстской была всем известна».

Ни подтвердить, ни опровергнуть эту версию до сих пор пока никто точными историческими документами не мог. Интересно еще и вот что: в своих записках, вспоминая о 1744 годе, Екатерина II пишет о том, что по приезде в Петербург ее родительница была счастлива видеть таких-то и таких-то людей, «но более всего камергера Бецкого». В любом случае, И.И.Бецкой при Екатерине играл роль отца, если не единокровного, то духовного вне всякого сомнения. С 1744 года становится одним из самых близких людей великой княгини, а потом императрицы Екатерины II, чье царствование было позже украшено его проектами и начинаниями. В 1747 году против великой княгини Екатерины образуется «партия» и всех близких к ней людей, включая Бецкого, удаляют кого куда. Опальный вельможа отправляется путешествовать по Европе, и путешествие это затягивается на 15 лет. Он жил то в Германии и Австрии, то в Италии и Франции. В Париже он свел знакомство с энциклопедистами, сделался завсегдатаем самых блестящих салонов и во всем том мало-помалу усвоил себе новейшие идеи европейского Просвещения. Разъезжая из страны в страну, Бецкой посещает школы и училища, университеты и воспитательные дома...

По смерти Елизаветы Петровны корона перешла к Петру III Федоровичу, и тот желает немедленно видеть Бецкого. Бецкой прибывает ко двору: здесь его немедленно производят в генерал-поручики и назначают на должность главного директора Канцелярии строения домов и садов Его Величества. А еще через несколько месяцев происходит «екатерининская революция», и в жизни Бецкого открывается новая страница.

Осыпанный ласками и щедротами императрицы, он занимает совершенно исключительное положение при дворе. Екатерина ставит его во главе Академии художеств и Сухопутного шляхетского корпуса, вверяет его ведению все вопросы, связанные с воспитательными заведениями, кои инициативой Бецкого же и учреждаются, дарит его богатейшими поместьями, производит в действительные тайные советники, награждает орденом Св. Андрея Первозванного, «благоволит наконец украсить Бецкого собственным изображением», то бишь «жалованным» портретом. Он непременный участник всех самых важных официальных торжеств и в процессиях и церемониях всегда идет «на первых местах» вослед членам императорской фамилии. Он личный чтец Екатерины, распорядитель ее картинной галереи и вообще «домашний человек» у нее; в разговорах и чтении книг они вместе проводят часы. Не без его участия — здесь сказались его европейские связи — совершается оспопрививание императрицы и всей императорской семьи (после чего, заметим, оспу стали прививать по всей России). Он близок к великому князю Павлу Петровичу, присутствует на его бракосочетании и принимает участие в его воспитании. И именно Бецкому Екатерина доверяет столь деликатное поручение, как опека над своим внебрачным сыном графом Бобринским. При этом между ним, камергером И.И.Бецким, и Екатериной II всегда сохраняется некоторая почтительная дистанция, как между отцом и дочерью, сказал бы здесь сторонник «легенды об отцовстве».

В 1773 г. сенат в торжественном заседании поднес Бецкому выбитую в его честь Большую золотую медаль с надписью: «За любовь к отечеству». Такого случая больше в истории не было. Эта настольная медаль аналогична медали, представленной на нашем аукционе, только из золота.

Штемпель лицевой стороны медали работы И.Г. Егера (слева) и К. Леберехта (справа)

По мнению Ю.Г.Иверсена, «вероятно, грудное изображение не понравилось Бецкому и поэтому были заказаны несколько лет спустя другие штемпели у Леберехта. На лицевой стороне грудное изображение значительно измененное против первоначального…». Если сравнить два изображения, портрет Леберехта более идеалистичен и менее похож на портреты Екатерины, чем у Егера. (На их сходство неоднократно обращали внимание историки, поддерживающие легенду о том, что Бецкой был отцом Екатерины).

Скульптурное изображение И.И. Бецкого на Памятнике
«1000-летие России» и его могила в некрополе
Александро-Невской Лавры

В российской истории трудно найти что-нибудь равное тому, что было сделано И.Бецким, и многое сделано впервые в России. Первые воспитательные дома, первые женские учебные заведения, первые училища для низших сословий, вообще целая программа образования и воспитания для «третьего сословия»... Помимо того — четверть века трудов в должности директора императорской Канцелярии строений. Под его началом были выстроены десятки дворцов — от Эрмитажа и Академии художеств до Петергофа, забраны в гранит набережные Невы, Екатерининского канала и Фонтанки, оформлен Летний сад, воздвигнут памятник Петру I на Сенатской площади и сделано многое-многое другое, включая не только Петербург и его окрестности, но и Москву.

Кончину Бецкого Державин почтил одой со словами «Луч милости был, Бецкой, ты».

На его надгробном памятнике в некрополе Александро-Невской Лавры размещены медальоны с изображением медали «За любовь к отечеству» и надпись:

ЧТО ЗАСЛУЖИЛЪ ВЪ СВОИХЪ ПОЛЕЗНЫХЪ ДНЯХЪ
ДА БУДЕТ ПАМЯТНИКЪ И ВЪ ПОЗДНИХЪ ТО ВЕКАХЪ
QUOD AEVO PROMERUIT, AETERNE OBTINUIT